|
Гротеск (франц. grotesque, итал. grottesco — причудливый, от grotta — грот), 1. Орнамент, включающий в причудливых, фантастических сочетаниях изобразительные и декоративные мотивы (растительные и звериные формы, фигурки людей, маски, канделябры и т. д.). Гротеском были названы древнеримские лепные орнаменты, найденные в Риме в 15 в. при раскопках подземных помещений («гротов») «Золотого дома» Нерона (1 в. н. э.) и др. сооружений. Гротески использовались в декоративных росписях эпохи Возрождения (фрески в Ватикане — в апартаментах Борджа, 1493—94, художник Пинтуриккьо, и в Лоджиях, 1519, по эскизам Рафаэля).
2. Тип художественной образности (образ, стиль, жанр), основанный на фантастике, смехе, гиперболе, причудливом сочетании и контрасте фантастического и реального, прекрасного и безобразного, трагического и комического, правдоподобия и карикатуры. Гротеск резко смещает «формы самой жизни», создавая особый гротескный мир, не допускающий ни буквального понимания, ни однозначной (как в аллегории) расшифровки. Гротеску свойственно стремление к целостному выражению кардинальных противоречий бытия, что и предопределяет резкое совмещение в нём полярностей. Сама форма Гротеска таит в себе многозначительную содержательность: освящает вольность вымысла, обнаруживает «противоречивое единство» разнородного, разрушает общепринятые предрассудки.
Гротеск — древний тип образности (присущий уже мифологии и архаике всех народов). Приёмы гротеска присущи комедиям Аристофана и Плавта. К гротеску охотно прибегало средневековое искусство (например, фигуры «химер» на соборах, персонажи животного эпоса, образы Дьявола и Порока — в драме). Став характерной формой народной культуры (особенно — карнавалов) европ. средневековья, гротеск выразил стихийно материалистическое и стихийно диалектическое понимание бытия народом. Художественная вершина этого «гротескного реализма» — литература, живопись и театр Ренессанса (например, «Похвала глупости» Эразма Роттердамского, образы шутов, Фальстафа и Калибана в театре У. Шекспира, итальянская комедия дель арте, живопись Х. Босха и П. Брейгеля, графика Ж. Калло и особенно — «Гаргантюа и Пантагрюэль» Ф. Рабле). Определяющие структуру образа принципы ренессансного гротеска — отношение к времени, к становлению и связанная с этим амбивалентность (двуединость), целостное и нерасчленённое изображение обоих полюсов становления: и нового и старого, и умирающего и рождающегося. Смех, вызываемый гротескным образом, также двуедин: весёлый, ликующий и — одновременно — насмешливый высмеивающий; он отрицает и утверждает, чем отличается от чисто сатирического смеха нового времени. Ренессансный гротеск выразил смеющуюся вольность народа, ощущение весёлой относительности и вечной «неготовности» бытия, его единства и неисчерпаемости, а также чувство исторических перемен. Он был также проникнут реабилитацией плоти, земной жизни и демонстративным антиаскетизмом.
Просвещение с его культом разума и гармонии создало остро сатирический гротеск, обличающий мир невежества и насилия (Дж. Свифт, Ф. Гойя). Романтический гротеск выразил собой невозможность рационального познания жизни, трагическое ощущение (до ужаса) её противоречий, губительных для личности. Отвергая классицистскую и просветительскую гармонию, романтики, в частности, именно посредством гротеска подчёркивали антиномию эстетического и нравственного (например, у В. Гюго: высокая человечность обезображенного Гуинплена и нравственное уродство прекрасной герцогини Жозианы — «Человек, который смеется»). Немецкие романтики отчётливо различают в гротескном мире «добро» и «зло», разводя их до полного контраста; вместе с этим они ослабили радостную тональность гротеска: смех принял форму иронии и сарказма («Крошка Цахес» и «Повелитель блох» Э. Т. А. Гофмана). Романтики с помощью гротеска совершили художественное открытие — душевную неисчерпаемость субъекта, внутреннюю «бесконечность» личности.
Среди реалистов 19 в. гротескная образность характерна для Ч. Диккенса, О. Домье, Н. В. Гоголя — художников с весомым романтическим наследием. Смысл гротеска, однако, обрёл у реалистов большую социально-историческую ориентацию и конкретность. И вместе с тем в нём нарастал пафос обличения и отрицания, достигнув вершины в строго сатирический гротеск — «История одного города» М. Е. Салтыкова-Щедрина, развившего традиции просветительного гротеска.
В 20 в. гротеск становится вновь характерной формой искусства, в том числе ряда направлений, затронутых модернистским умонастроением (экспрессионизм, сюрреализм и др.). В модернистском гротеске (в тенденции) совершается внезапное превращение нашего, привычного мира в чужой и враждебный мир, в котором правит «оно» — непостижимая и бесчеловечная сила, «безусловная необходимость», превращающая человека в марионетку; гротеск пронизан «страхом жизни» и сознанием абсурдности бытия (Э. Ионеско, С. Беккет, С. Дали). Мотивы модернистского гротеска присутствуют в творчестве многих крупных художников 20 в., гротескный мир которых в целом, однако, включает также идеи, присущие реализму («Превращение» и «Процесс» Ф. Кафки, пьесы Л. Пиранделло. живопись М. Шагала, ряд картин П. Пикассо). Реалистический Г. (Я. Гашек, Ч. Чаплин, Б. Брехт), выражая социальные коллизии 20 в., историческую «стихию» и могущество зла, сохраняет при этом основные мотивы «гротескного реализма» и народной смеховой культуры, двуединую полноту жизни, обновляющий и возрождающий смех. В советском искусстве к целостному наполнению гротескной формы устремлены сатирические комедии В. В. Маяковского («Клоп», «Баня»), пьесы-сказки Е. Л. Шварца («Дракон», «Голый король»), опера-сказка «Любовь к трём апельсинам» С. С. Прокофьева, режиссура Е. Б. Вахтангова и В. Э. Мейерхольда.
Как элемент стиля заострённый комический приём гротеск характерен для ряда комический жанров — карикатуры, памфлета, фарса, буффонады, клоунады, эксцентрики и др.
Н. П. Разин.
|
