Творчество Мориса Утрилло значительно обогатило французскую пейзажную
живопись начала XX века. Вместе с Марке и Боннаром он принадлежал к поколению,
сменившему в области городского пейзажа художников-импрессионистов. Не
примкнувший ни к одному напрвлению, получавший уроки только у своей
матери Сюзанны
Валадон, Утрилло создал свой собственный образ Парижа, мир, пронизанный
чувством одиночества и скрытой тревоги.
До 1906 года художник подписывал свои работы как Морис Валадон, затем
остановился на имени усыновившего его, когда он был восьмилетним мальчиком,
друга его матери испанца Мигеля Утрилло-и-Молинс. Поначалу занимаясь искусством
под давлением матери, старавшейся приохотить сына к какому-то ремеслу, Морис
вскоре увлекся живописью: всю жизнь она помогала ему преодолевать тоску и
безнадежность.
Утрилло писал Монмартр, этот по его словам "оригинальный квартал Парижа с его
провинциальными уголками и нравами богемы". Там, в стороне от центральных
площадей и бульваров столицы Франции начала XX века он открыл красоту
захолустных улочек, живописность черепичных крыш и потрескавшихся стен.
Наиболее интересный и плодотворный период в искуссве Утрилло - это 1910-е годы.
Ранее наиболее оригинальными были у него изображения французских соборов,
мощных, давящих своей тяжестью; они вдруг зажили на холстах живописца своей
самостоятельной жизнью. Но мировую славу принесли Утрилло виды Монмартра. При
всей поэтической обыденности Монмартр в интерпретации Утрилло постоянно вызывает
чувство щемящей горечи. Улицы пустынны, люди как будто спрятались в неуютных
домах с плотно закрытыми дверьми и спущенными жалюзи. Земля закованна в
тяжелый панцирь брусчатых мостовых, здания зияют слепыми провалами окон,
топорщатся колючими оградами. Человек, бредущий по этим безлюдным улицам, мимо
этих равнодушных зданий, должен остро чувствовать свое одиночество и
неприкаянность. Горькая пустота, тоскливое беспокойство витает в этих мирных
провинциальных уголках. Утрилло великолепно чувствует фактуру оштукатуренных
стен, изъеденного временем камня, шероховатого песчаника. Чтобы живописно
передать все это, он пишет не просто маслом, но мешает его с песком, добавляет
клей, известь, накладывает кусочки мха, листики бумаги. Он работает пастозно,
густо, порою наносит краску на холст ножом, разглаживает ее пальцами. С помощью
белого цинка, желтого хрома, кобальта, вермийона, темного краплака художник
создает утонченную, деликатную и очень насыщенную цветовую гамму. Упрощая
реальные формы, он сводит очертания предметов к их основе, свободно обобщает
контур. Часто на первом плане изображена плоскость ограды или стены дома. В
контрасте с этой весомой, фактурно выявленной поверхностью очертания
уходящих в глубину строений и редких деревьев приобретают особенную остроту.
Живописные пятна чередуются с резкими графическими линиями, вертикали с
горизонталями, объемы с пустотами.
Пейзажи Утрилло одухотворены болью, страданиями человека; мертвые формы, которые
создает он, способны чувствовать и тосковать. Пространство замкнуто, заковано,
сдавлено стенами, взгляд всегда упирается в тупик, из которого нет выхода. Но
это оцепеневшее пространство, где время словно остановилось, полно тревоги, но
конкретно и ощутимо.
После Первой мировой войны в искусстве Утрилло наблюдаются некоторые изменения.
Тема Монмартра продолжает оставаться главной, хотя и разнообразится рядом новых
мотивов. Колорит же становится менее сдержанным, более светлым, звучным,
полихромным. Краска кладется тоньше, начинает блестеть на холсте. Теперь Утрилло
особенно любит писать город в праздничные дни, когда он разукрашен
трехцветными флагами, яркими полотнищами и афишами. Художник начинает замечать
цветы на балконах, красоту раскидистых крон деревьев, свежие чистые хлопья
снега на крышах и мостовых ("Кабачок "Резвый кролик"). Однако регулярная
организованность композиции, тяготеющая подчас к симметрии, возрастающая
сухость контура со временем начинают придавать его работам некоторую
схематичность и жесткость.
Но даже в поздних произведениях Утрилло с их резкой геометризацией линий,
плоскостностью объемов есть удивительная привлектельность. Плоскотность
придает архитектуре в его пейзажах странный оттенок декораций, а миру - некое
сходство с театром марионеток, чаще всего грустным, но в то же время
трогательным и в чем-то наивным.
Признание пришло к Утрилло поздно, когда он уже сказал в своей живописи все, что
хотел и мог сказать. Старый Монмартр умер, и вместе с ним ушло вдохновение
его "портретиста". Темы, которым художник преданно, с такой любовью служил
своей кистью в годы творческого подъема, были исчерпаны, и позже пейзажи его,
регулярно появляющиеся на выставках, стали казаться странным анахронизмом,
чем-то давным-давно пережившим свое время. Последние десятилетия жизни Утрилло
творчески были целиком замкнуты прошлым.
Литература.
"М. Утрилло. Париж" (Альбом). Автор-составитель М. Прокофьева, М., 1969.
